Последняя война [с иллюстрациями] - Кир Булычев

— Взгляните, — сказал Кудараускас вбежавшему на мостик капитану.

На большом экране был виден купол. На пустыре, в нескольких десятках метров, стояла толпа, окружив два тела, лежащие на земле. Сноп прожектора, падавший на них сверху, освещал мокрые от радиоактивного дождя напряженные лица.

— Ранмакан разрезал кабель сигнальной сети. Ренци увидел и выбежал без скафандра наружу, чтобы остановить его. Ранмакан убил Ренци. Я заметил, что происходит, только когда услышал по внешней связи выстрелы. Они были внутри линии сигнализации, и поэтому я ничего раньше не увидел.

Корона Аро, стоявший у экрана, сказал:

— Если Ранмакан делал это — а он трус, — значит, он ждал, что кто-то постарается проникнуть к нам снаружи.

— И генералы врали, — добавил Загребин специально для Аро.

Тот прикрыл несколько глаз и сказал:

— Возможно.

— Скажи Вас, — обернулся капитан к Кудараускасу, — чтобы он вышел в купол. И пусть захватит антирадиационные средства. Скажи: несколько человек оказались снаружи без скафандров. Корона Вас, наверно, в буфетной. Или в лаборатории. И приготовь большой лазер.

Кудараускас обернулся к переговорному устройству, и капитан собрался было уходить, но Аро остановил его:

— Прислушайтесь.

В динамике внешней связи глухо звучали голоса стоявших вокруг Ранмакана и Ренци людей. Потом к этим голосам примешался далекий треск. Будто радиопомехи.

— Что бы это могло быть? — спросил Аро. Услышали треск и люди снаружи. Они обернулись к холмам, нависшим над городом.

— Странно, — сказал капитан. — Мне это не нравится. Включи-ка внутреннюю связь. Включил? Баков? Что делает наш генерал? Говорит еще? Сколько можно! Спроси его: скоро начнем заседание? Просит подождать? Баков! Почему молчишь.

Баков сказал после короткой паузы:

— Сейчас вбежал солдат, который оставался снаружи, и что-то говорит генералу. Там у вас все в порядке?

— Почти все. Потом расскажу. Треск прекратился.

— Ну, я пошел, — сказал капитан. — Держите связь. Капитан в последний раз взглянул на экран, увидел, как бежит по переходному туннелю в купол корона Вас, и спустился вниз.

Генерал наконец соблаговолил сесть за стол.

— Продолжим переговоры, — сказал он. — К какому вы пришли решению?

— Мы остаемся на своих позициях, — сказал капитан. — Однако мы хотим обсудить с вами и возможность нашего отлета. Как вы это себе представляете?

В кают-компанию без разрешения вбежал солдат. Один из двух солдат, оставшихся под присмотром Бауэра снаружи. Он нагнулся к самому уху генерала и прошептал что-то.

— Как? — переспросил генерал. — Идиоты! С зажженными фарами?

Ожил динамик внутренней связи.

— Капитан, — доложил Кудараускас, — с холмов спускаются люди. За ними идет наш вездеход. Если я не ошибаюсь, прожектор еле достает. Что делать?

— Вездеход оставался в Горном саду, — сказал Баков. Генерал встал и вынул из кармана пистолет.

— Вы арестованы, — сказал он.

И отступил на шаг, так, чтобы радист, также извлекший пистолет, прикрывал его сзади. Второй солдат, тот, что шептал генералу на ухо, отскочил к двери. В руках его был автомат. Только офицер-отрядник остался сидеть за столом. Он улыбался и делал вид, что он тут совершенно ни при чем.

— К кораблю приближаются наши войска, — продолжал генерал. — Ваша сигнальная система не работает. Можете проверить. Через пять минут они будут здесь.

Капитан раскрыл лежавшую перед ним на столе пачку сигарет.

— Никаких глупостей, — насторожился генерал. — А то стреляю. Вы передаете нам корабль и переходите в подземелье.

— Когда я тебе скажу, вырубишь свет, — сказал по-английски капитан. Он знал, что Кудараускас слышит каждое слово. Капитан закурил и пустил струю дыма в сторону опешившего от такого кошмарного зрелища генерала.

Кудараускас видел, как разбегались и падали на землю мужчины, окружившие Ренци и Ранмакана.

Вездеход был отлично виден. Он уже подошел к испорченной сигнальной линии. Это был странный отряд. Впереди шагал с автоматом в руках Христо Райков. Христо был без шлема и скафандра и прикрывал свободной рукой голову. За ним шествовали незнакомые люди в скафандрах с поднятыми вверх руками. Сзади еще один незнакомый, хромой, без скафандра. У того в руке был пистолет. Направив луч света на купол вездехода, Зенонас увидел за рулем Павлыша. Доктор помахал Кудараускасу рукой. Зенонас снял палец с кнопки лазера.

«Кажется, мы все-таки победили, — подумал Кудараускас. — Осталась еще проблема с кают-компанией. Но тут можно что-то придумать».

Кудараускас отключил звук кают-компании, оставив остальные помещения.

— Бауэр, Эмилия Кареновна, Кирочка, там где-то должен быть у входа их солдат. Переговоры у нас временно прерваны — опять идет война. Обезвредьте солдата. Потом незаметно впустите в корабль экипаж вездехода.

Защитники купола уже разглядели, в чем дело: они бежали навстречу вездеходу, и Райков кричал им что-то, размахивая автоматом. Пленные солдаты сжались в кучку при виде орущей толпы, но после нескольких слов человека, который шел сзади, успокоились. Мужчины из купола раскрыли крышку вездехода и вынесли оттуда Девкали. Другие помогли выбраться Малышу. Остальные вооружились автоматами и побежали к кораблю. Они слышали слова Кудараускаса.

Солдат у входа к тому времени тоже разобрался в ситуации и с удовольствием передал автомат в руки Бауэру. Павлыш взобрался в тамбур и сказал Глебу:

— У нас рация не работала. Эти бандиты ее поломали, еще когда Антипина вытаскивали. Но до ходовой части не добрались.

В дверях тамбура стояла толпа автоматчиков.

— Куда идти? — спросил один из лигонцев.

— Сейчас Кудараускас скажет, — ответил Павлыш. — Кудараускас в курсе дела.

Кудараускас и в самом деле был в курсе дела. Он включил кают-компанию и сказал капитану по-английски:

— Здесь все в порядке. Они у нас в руках. Не озлобляйте их. Тяните время. Через минуту все кончится.

— Свет вырубать не нужно будет?

— Обойдемся, Геннадий Сергеевич, — сказал Кудараускас. Он знал, что Павлыш и его спутники уже стоят у дверей.

Генерал с пистолетом в руке прислушивался к приближающимся шагам за дверью. Он кивнул солдату:

— Скажи им, чтобы входили.

Солдат открыл дверь и выглянул в коридор.

— Входите, — сказал он.

Чьи-то сильные руки рванули солдата в коридор, он исчез, и на месте его в широко распахнувшихся дверях показались Павлыш с Бауэром. За их спинами стояли другие люди. Павлыш уверенно, будто никогда в жизни не расставался с ним, держал автомат.

— Сдайте оружие, генерал! — приказал он.

За спиной генерала звякнул пистолет солдата. Тот бросил его в то же мгновение, когда Павлыш открыл рот.

Генерал обернулся. Пистолет дрогнул в его руке. Он зажмурился и выстрелил себе в голову.

6

Антипин попытался пошевелиться. В камере было темно. Темно и в коридоре. Правда, в коридор откуда-то попадает слабый свет, потому что видно, что дверь в камеру приоткрыта. Антипин попробовал шевельнуть ногами. Ноги тоже были связаны. Антипин вытолкнул языком кляп изо рта — кляп солдат заткнул кое-как. Треугольная ножка солдатской койки была совсем рядом. Антипин подполз к ней и стал пилить веревку об острый металл. Солдат завязал его профессионально. Не профессиональной была только веревка. Веревка подгнила, а другой не было. Через несколько минут она лопнула. Антипин сел и долго растирал онемевшие руки. В подземелье было тихо. «Странно, — подумал он, — что дверь оставили открытой». Антипину казалось, что, когда он был без сознания, кто-то звал его, за дверью стучали шаги, но это могло быть плодом воображения. Антипину хотелось, чтобы его звали и искали. В подземелье было даже тише, чем обычно. Казалось, что все ушли оттуда навсегда. Антипин развязал ноги. Но сразу встать не смог. Ноги отказывались держать его. Наконец Антипин выбрался в коридор. Свет в коридоре не горел, и лишь сзади, из бокового прохода, пробивался слабый луч.

Туда Антипин и поплелся, опираясь на стену. Он был настолько измучен и избит, что шел не таясь, не слыша собственных шагов и не заботясь о том, услышит ли его кто-нибудь. Саднила шишка на голове — солдат основательно ударил его автоматом, кровь на лице ссохлась сухой коркой и стянула кожу.

Антипин свернул в освещенный коридор, не зная еще, куда идти, кого искать. Снежина уехала, но остальные? Где остальные? Он чувствовал, что подземелье пусто, что никого в нем не осталось. Но чувствам не всегда можно верить, особенно если с тобой грубо обращались и били по голове. «Теперь меня ребята не узнают», — подумал Антипин и хотел улыбнуться, но улыбки не получилось. Губы не слушались.

Перед одной из дверей Антипин остановился. Из-за нее доносился голос. Сухой, знакомый голос Вапраса. «Сейчас все узнаем... Только надо казаться сильным...» Он нажал плечом на дверь, и та легко открылась.